(no subject)

Deathless by Catherynne M. Valente

Эту книгу я ждал с интересом: все-таки на материале русских сказок, или мифологии? не знаю, как правильно. Действуют там и Кощей Бессмертный (т.е. Deathless), и Вий, и Марья Моревна, и Иванушка; Алконост с Гамаюном тоже. Есть и более экзотические персонажи: винтовник (то есть она винтовница) Наганя - это по аналогии с домовым, банником и прочими духами; Ушанка, шитая для поисков Марьи; и другие.

Читал с самого начала, периодически открывая книгу в случайном месте, потому что хотелось получить общее впечатление. Я так часто читаю, это, конечно, неправильно, потому что автор продумывал последовательность, строил как надо и прочее. Но бывает, что получается читать по порядку, а чаще хочется просто узнать, чем кончилось. В данном случае узнать узнал, но было непонятно, как оно так вышло, и что всё это значит. Секрет, ткскзть, мастерства.

Ну так вот, ( тут водятся спойлеры )

В книге есть несколько ошибок в употреблении специфически русских понятий, хотя они не очень мешают чтению, а нерусскоговорящим, думаю, и вовсе не мешают. Например, транскрибированное "черти" употребляется для обозначения всякой чудесной жизни, вроде того же Кощея, Бабы Яги, леших и т.д. Все-таки черти - это из другого мифа. Обзывать персонажей одной мифологии словами из сменившей ее, хоть это и частое явление, но все равно неприятное. Небрежность, невнимательность; и пожать плечами не получается. Обидно.

Тем не менее, книгу я читал с большим удовольствием. Язык Валенте очень богатый, гибкий, поэтичный, и для мифосказки подходит как нельзя лучше. К тому же противостояние Жизни и Смерти не свелось к набившему оскомину конфликту революционеров и прежней России (хотя при желании можно и это углядеть), а оказалось всеобъемлющей парадигмой, призмой, через которую рассматриваются и история, и любовь, и все остальное. И я дочитал до конца с удовольствием.

Споткнулся я на двух фразах буквально в конце последней главы, там, где Марья, слабея от ужаса, ищет хоть кого-то, кто помнит живой Буян и ее: This is Russia in 1952. What else would you call hell? (извините, если цитата не совсем точная, но разночтение будет в паре букв - would/could, smthng like that). И тут я остановился. Я возвращался к этим словам снова и снова, пытаясь понять, как они совмещаются со всей остальной книгой и с тем, что чувствую я. События в книге, кстати, развиваются после Октябрьской Революции, но до смерти Сталина.

В 1952 году моей маме было 19 (дедушку незадолго до того уволили из Вооруженных Сил на волне борьбы с космополитизмом). По каким меркам это был не просто трудный период, а единственный, достойный называться адом? Каким образом жизнь миллионов, которые начали налаживаться после войны, оказалась не жизнью, а смертью? Я могу понять это так, что речь идет о сталинских репрессиях, но неужели это все было о политике? Неужели так история СССР видится со стороны, и о ней пишут необыкновенно поэтичные сказки, чтобы еще раз сказать, что жизнь - это свобода?

Если кто-то читал эту книгу, поделитесь, пожалуйста: как вы поняли ее всю и эту фразу в частности?